«Эти комиссары отлично устроились»

​

Первое, что решила новая власть в период устроенных ею же голодоморов, это продовольственный вопрос. Для себя. Эта тема была столь запретна в СССР, что узнать чем буднично потчевались большевики можно только от высших дипломатов.
Отрывок из «Американцы в Москве. 1930-1940»

Больше всего поразило Силиберти угощение: «Что это был за ланч! Еды мне предложили столько, что мне и за неделю всего не съесть. Пять рыбных блюд, пять - мясных, самые разнообразные салаты, вина, ликёры. От вина я сразу отказался, я не пью на работе. Да, это был настоящий банкет». Впервые в жизни Чарли видел «салат, похожий на букет цветов». «Никогда не забуду такого угощения, - заключил он, - я ел в некоторых из самых богатых домов Америки и могу сказать, что советские кушанья лучше. Кроме того, дворецкие в Америке - любители по сравнению с дворецким мадам Молотовой».

На обратном пути в машине Миссис Дэвис и её секретарша Эдит Уэллс делились впечатлениями от визита на комиссарскую дачу. «Вы заметили крем для бритья Barbasol в ванной?», - спросила у своей спутницы миссис Дэвис, которую удивило, что советский комиссар пользуется американским кремом, который был тогда очень популярен в США. Всю дорогу они разговаривали, но Чарли не прислушивался: он «глубоко задумался», и суть его размышлений свелась к следующему: «Эти комиссары отлично устроились». Он вспоминал русских, работавших в обслуге посольства, которые забирали домой всё, что не доедали американцы, старушку, которая не могла прийти в себя от счастья, когда он подарил ей пачку чая, своего русского знакомого, который просил принести ему банку американских мясных консервов. Ещё один знакомый из русских пригласил его на обед, но еда была такая, что Чарли лишь «из вежливости потыкал вилкой», но заставить себя есть не смог. Однажды, возвращаясь из очередной загородной поездки посла, он увидел поразившую его картину: женщины стирали бельё в проруби».

«Много для немногих и мало для масс» - неприятно поразила и Ирену Уайли, жену американского дипломата, работавшего в американском посольстве в Москве при прежнем после Буллите. «Безумное обилие еды, характерное для всех официальных застолий, столь разительно отличалось от пустых полок в магазинах и оскудевших рынков, было так непохоже на рацион простых людей, который состоял в основном из капусты, картофеля и грубого хлеба, что являло собой абсолютное отсутствие человеческой порядочности у советского начальства», - вспоминала она.

Силиберти удивляла роскошь, которой окружили себя большевистские комиссары, удручало убожество жизни россиян и неравенство, которое он не ожидал увидеть в советской России. Что касается посла и его супруги - по выражению Дэвиса, «типичных капиталистов», - то для них многое в Москве тоже стало неожиданностью, правда, приятной. Дэвисы скоро убедились в том, что, как писал Юджин Лайонс, «в Москве большевики ведут себя подобно римским патрициям». С восторгом рассказывает Марджори о приёме, который устроил Литвинов в честь министра иностранных дел Финляндии: мужчины во фраках, дамы в вечерних туалетах, стол великолепно сервирован, голубой с золотом царский фарфор «неописуемой красоты», замечательное угощение, бальный зал, отличный оркестр, «было очень весело!»

Советская Россия при Сталине неуклонно движется к капитализму. В своём дневнике в письме сенатору Пэту Гаррисону, в «строго конфиденциальных» депешах госсекретарю, а потом и в интервью американским корреспондентам Дэвис утверждал, что «советы возвращаются к капиталистическим принципам, несмотря на их заверения в верности коммунизму». Аргументировал Дэвис свой вывод ростом социального неравенства, то есть отказом от идеи бесклассового общества. «Система извлечения прибыли правит Россией», - утверждал он.
Особое положение правительственных чиновников и членов партии Дэвис принял за отказ от идеи «бесклассового общества». Дачи советских бонз - за аналог особняков американских миллионеров. Классовыми привилегиями, по наблюдению Дэвиса, пользуются также «писатели, артисты, даже руководители джаз оркестров», которые высоко оплачиваются и таким образом имеют возможность приобретать предметы роскоши. Все они хотят потреблять, как богатые американцы».

​

Только при Брежневе, то ли от бесстыдства, то ли от цинизма, перестали прятать совершенно неприличный и по восточному роскошный образ жизни номенклатуры и генсека. С коллекциями западных автомобилей, яхтами, английской охотой на уток.

Да и сразу после Революции никаких идей, кроме главной не было, - сдаться голодающим немцам и забраться в русский буфет. А чтобы оттуда не скинули, отдать англичанам всё самое ценное.

Ленин, человек дореволюционной Культуры, едва ли купался в шампанском или заглатывал стаканы с водкой, как азиат Микоян, но ел не заварку из эмалированной кружки.
Думаю всё, о чем писали в детским книжках про него, как Ленин пожертвовал детскому саду подаренного осетра, - правда. Осетра Ленин принимал каждую неделю, свежего, приготовленного кремлевскими поварами. Отдельно икру, благородные закуски, горячее и тд. Не только осетра, но и всё самое лучшее, что ели проклятые буржуи.

Cмешнее чем о Ленине, у советских ходят сказки про аскетизм Сталина. Если бы потомки трудящихся только знали количество дач и накрытых полян.

Трофейные специалисты кухни высшего уровня достались комиссарам в виде трофеев, а с ними и традиции. Но только персонально, для них.
Повара служат любой власти, отсюда карьерные успехи и на других поприщах.