Памятка пикинера

Ви таки представляете - эфирные маги в этом самом эфире говорят что пока нет подписи документ рекрутинга в юниты даже не является его документом , да и вообще документом не является(мол чёрная ворожба) - кошмар что творится, куда смотрит инквизиция ?

 

Капля моря из набутыленной Чайханы

P.S. @DanielDefo когда заметка про Сербию уже будет??

 

Предпочел уйти ночным обозом в соседнее царство хана и вечных ветров. Далее, на чудо-птице отправляюсь в края заморские. В берестяной грамоте моей ратной начертано "оператор камешков для счисления"

 

В мирное время помещики находились в своих поместьях, а в случае войны должны были собираться, на что уходило много времени. Иногда на полную подготовку ополчения к военным действиям уходило более месяца. Тем не менее, по словам Перкамоты, в конце XV века на сбор войска уходило не более 15 дней. Из Разрядного приказа в города воеводам и приказным дьякам рассылались царские грамоты, в которых указывалось помещикам готовится к походу. Из городов они со сборщиками, присылаемыми из Москвы, выступали к месту сбора войск. Каждому сборщику в Разрядном приказе выдавался список служилых людей, которые должны были участвовать в походе. Они сообщали сборщику число своих холопов. По Уложению о службе 1555—1556 гг. помещик со 100 четвертей земли должен был приводить одного вооружённого человека, включая себя, а по Соборному приговору 1604 — с 200 четвертей. Вместе с боевыми холопами можно было брать с собой кошевых, обозных людей. На службу помещики и их люди являлись на конях, нередко одвуконь. В зависимости от обеспеченности помещиков, они делились на различные статьи, от принадлежности к которым зависели предъявляемые к ним требования и характер службы. По мобилизации служилые люди распределялись по воеводским полкам, а затем «расписывались в сотни». При росписи или позднее формировались отборные подразделения.

В поход отправлялись со своим продовольствием. О запасах в походе писал Герберштейн:

«Пожалуй, кое-кому покажется удивительным, что они содержат себя и своих людей на столь скудное жалованье и притом, как я сказал выше, столь долгое время. Поэтому я вкратце расскажу об их бережливости и воздержанности. Тот, у кого есть шесть лошадей, а иногда и больше, пользуется в качестве подъемной или вьючной только одной из них, на которой везет необходимое для жизни. Это прежде всего толченое просо в мешке длиной в две-три пяди, потом восемь-десять фунтов соленой свинины; есть у него в мешке и соль, притом, если он богат, смешанная с перцем. Кроме того, каждый носит с собой сзади на поясе топор, огниво, котелки или медный чан, и если он случайно попадет туда, где не найдется ни плодов, ни чесноку, ни луку, ни дичи, то разводит огонь, наполняет чан водой, бросает в него полную ложку проса, добавляет соли и варит; довольствуясь такой пищей, живут и господин, и рабы. Впрочем, если господин слишком уж проголодается, то истребляет все это сам, так что рабы имеют, таким образом, иногда отличный случай попоститься целых два или три дня. Если же господин пожелает роскошного пира, то он прибавляет маленький кусочек свинины. Я говорю это не о знати, а о людях среднего достатка. Вожди войска и другие военные начальники время от времени приглашают к себе других, что победнее, и, хорошо пообедав, эти последние воздерживаются потом от пищи иногда два-три дня. Если же у них есть плоды, чеснок или лук, то они легко обходятся без всего остального».

— Записки о Московии. Сигизмунд фон Герберштейн
Непосредственно же во время походов организовывались экспедиции для добычи продовольствия на вражеской территории — «загоны». Кроме этого во время «загонов» иногда захватывали пленников с целью их отправки в поместья

Дворовая челядь подписей не имеет, за них в рекрутской грамоте надлежит ставить печать
боярину, дворянину или детям боярским

Во второй половине XV века формируемое войско преимущественно снабжалось поместьями в недавно присоединённых Новгородских землях, а также в других присоединённых княжествах. Помещики были снабжены землями, конфискованными у опальных удельных князей и бояр, а частью и у свободных крестьянских общин. Дворовые дети боярские и великокняжеские дворяне испомещивались вблизи Москвы. Кроме того, в конце XV века были составлены Писцовые книги, закрепившие часть крестьян за помещиками; а также введён Юрьев день, ограничивающий право перехода крестьян от одного помещика к другому. Позднее был организован Поместный приказ, отвечавший за распределение поместий.

С 1556 года была организована система смотров, на которых, помимо всего прочего, происходила запись на службу годных к ней по возрасту (с 15 лет) детей помещиков — новиков. Для этого из Москвы в города приезжали думные люди с дьяками (в отдельных случаях их роль выполняли местные воеводы), которые организовывали выборы окладчиков из местных помещиков. Эти окладчики помогали распределить новиков по статьям, зависящим от происхождения и имущественного положения. В результате новиков зачисляли на службу, назначали земельное и денежное жалование и записывали в верстальные десятни. Жалование новиков зависело от статьи и во второй половине XVI века колебалось, в среднем, от 100 до 300 четвертей и от 4 до 7 рублей. Люди из низших сословий к службе в поместном войске не допускались, однако на южных границах, а позднее — и в Сибирских землях иногда приходилось делать исключения. С 1649 года порядок вёрстки изменился. Согласно Уложению дети теперь считались годными к службе с 18 лет и записывались в городовые дети боярские, а не в чин отца. Кроме того, относительно небогатых могли записать в новый строй. В некоторых случаях также разрешалось выставлять даточных людей. Оклады новиков во второй половине XVII века колебались от 40 до 350 четвертей и от 3 до 12 рублей в год.

О смотрах шведский дипломат Петрей сообщает следующее:
«Смотр бывает у них не так, как у нас и у других народов когда они делают смотр, все полковники сходятся на один двор, садятся в избе у окна либо в палатке и подзывают к себе полки один за другим, возле них стоит писарь, вызывающий каждого поименно по списку у него в руках, где все они записаны, каждый должен выходить и представляться осматривающим боярам. Если же нет кого налицо, писарь записывает тщательно его имя до дальнейшего распоряжения они не спрашивают, есть ли с ним служители, лошади, оружие и вооружение, спрашивают только его самого.».

Курляндский путешественник и дипломат Якоб Рейтенфельс в «Сказаниях светлейшему герцогу Тосканскому Козьме III о Московии» (1676 г.) сообщает:

«Почти постоянно пребывают в Москве много отрядов той могущественной конницы, состоящей из дворян, которая по одному знаку царя может выставить более 100000 вооруженных, а равно и большие и средние дворяне, а также и «дети», т. е. сыновья, боярские и жильцы, которых можно уподобить турецким тимариотам... Дворяне, впрочем, особенно более богатые, в случае войны, во избежание военных тягостей под благовидным предлогом ссылаются по большей части на мнимую болезнь...

Венецианский посол Франческо Тьеполо в своем «Рассуждении о делах Московии» (1560 г.) сообщает:

Конница из более знатных и богатых одевается в панцири из тонких и хорошо закалённых металлических пластинок и островерхий шлем, равным образом сделанный из пластинок; причём всё это производится в Персии (Shahed-136!). Эти (конники) в большинстве действуют копьём, прочие же все вместо лат носят толстые (стёганные) кафтаны, очень плотно набитые хлопком , они часто противостоят ударам, особенно стрелам.

Что купить:

 

@disturbed майор, ты бы доверил работу в архивах фсб этому гражданину, озабоченному мобилизацией?