"Литература - дура" Вып. №2

Вместо предисловия

Приветствую вас, землекопы, и мы продолжаем заниматься хернёй читать и пытаться понять, что же мы прочитали. В предыдущем выпуске у нас в гостях было стихотворение нашего современника - а как вы помните, произведение для анализа я выбираю рандомно - сегодня же мы перенесёмся в век 19, простите за столь жёсткую временную тряску, но ничего не поделать - сердцу не прикажешь. В общем, не буду вас долго мучить буквами и, возможно, немного порадую: на этот раз анализ вышел не таким большим. Надеюсь, это облегчит восприятие текста в целом.

Приветствуем!
Пётр Андреевич Вяземский:


Думаю, Вяземский в представлении не нуждается, а если же вы понятия не имеете кто это, то бегом в гуголь, там тысячи его биографий на любой сорт и на любой вкус - я об этом рассказывать не буду... ну разве что чуть-чуть.


Друзьям

Я пью за здоровье не многих,
Не многих, но верных друзей.
Друзей неуклончиво строгих
В соблазнах изменчивых дней.

Я пью за здоровье далеких,
Далеких, но милых друзей,
Друзей, как и я одиноких
Средь чуждых сердцам их людей.

В мой кубок с вином льются слезы,
Но сладок и чист их поток;
Так, с алыми – черные розы
Вплелись в мой застольный венок.

Мой кубок за здравье не многих,
Не многих, но верных друзей,
Друзей неуклончиво строгих
В соблазнах изменчивых дней;

За здравье и ближних далеких,
Далеких, но сердцу родных,
И в память друзей одиноких,
Почивших в могилах немых.

1862 г.


Как мы видим, стихотворение «Друзьям» Вяземского написано в 1862 году. На тот момент поэту было уже 70 лет, для той поры цифра не маленькая, совсем не маленькая. Вспомните из записок 16-летнего Пушкина, о Карамзине: «В комнату вошёл старик лет 30» (Да-да, эта херня ходила по тырнетикам в качестве мема). На этот счёт не мало шутят сегодня, но мало кто знает, что средняя продолжительность жизни к 1896-97 году составляла всего 30.5 лет, до этих лет официальных данных нет, но можно не сомневаться, что цифра ещё меньше. Я не просто так заостряю внимание на возрасте Вяземского: и сегодня людям в возрасте, хотя бы после 50-60 заводить новую дружбу, новые отношения с людьми не просто. Трудно представить, какого было поэту, он пережил многих своих друзей, если не всех, кто был с ним из одной эпохи: Батюшков теряет рассудок ещё в 22-23 годах, в 1837 году на дуэли убит А.С. Пушкин, один из самых близких друзей, потерю которого для Вяземского трудно переоценить, в том же году умирает поэт И.И. Дмитриев – в этом же 1837 году Вяземский пишет стихотворения «Я пережил» (что отсылает нас к известному стихотворению Пушкина), где уже предсказывает своё будущее:

…на пути,
Протоптанном действительностью хладной,
Уж новых мне следов не провести.

…

Во мне найдешь, быть может, след вчерашний, —
Но ничего уж завтрашнего нет.
Жизнь разочлась со мной; она не в силах
Мне то отдать, что у меня взяла,
И что земля в глухих своих могилах
Безжалостно навеки погребла.

В 1845 умирает А. И. Тургенев, с которым Вяземский состоял в обширной переписке; в 1852 не стало В.А. Жуковского. К моменту написания стихотворения в принципе уже почти никого не осталось в живых из «Арзамаса», некогда славного общества, членом которого был и Вяземский… И всё это несмотря на то, что поэт потерял семерых детей, четверо из которых умерли в малолетстве, последняя – дочь, Мария, умерла в 1850 году в возрасте 36 лет. Кто знает, если бы не его жена, пережившая его на 8 лет и всегда его поддерживавшая, то выдержал бы все эти потери Вяземский?

И на таком фоне в 1862 году появляется стихотворение «Друзьям». В названии сразу же указан адресат и сразу же понятно, что это обращение к друзьям, но каким оно может быть, учитывая судьбу поэта?

Ни у кого не возникает сомнений, что подавляющее, если не всё, большинство написано Вяземским в русле романтизма, даже поздние стихи. Конкретно «Друзьям» – однозначно лирическое стихотворение, написанное в жанре элегии, отчасти сочетающей в себе стихотворение-послание, что видно из названия. Довольно редкое сочетание, чаще всего элегия – некое философское (в разной степени) размышление о печальном, тяжёлом не имеет адресата, тем более конкретного.

Вообще стихотворение написано в форме тоста, заздравного тоста, но с некоторыми оговорками, поэтому начнём сразу же с построфного анализа.


1-ая строфа сразу же говорит о том, что это тост, тост за друзей, истинных друзей, не зря акцентируется внимание, благодаря повтору, на «не многих, не многих». Герой настойчиво подчёркивает, что друзей мало, но это настоящие друзья. Естественно, здесь же задан тон всего стихотворения: рассуждение о настоящей дружбе. Тон немного печальный, серьёзный, что подчёркивает трёхстопный амфибрахий, который делает слог спокойным, меланхоличным. «Соблазн изменчивых дней» – то есть поток времени, который может сделать с человеком страшные вещи, изменить до неузнаваемости и часто в худшую сторону, но в этом потоке друзья остаются «неуклончиво строгими», не поддаются страшным изменениям, поток времени их не уносит – они остаются всё теми же.


2-ая строфа абсолютно созвучна с первой, как и вообще всё стихотворение построено на повторах, антитезах, анафорах и эпифорах. «Не многих»-«далёких», но «верных»-«милых», то есть помимо того, что друзей мало, они ещё и разлучены на огромное расстояние, пространство, что опять же подчёркивается повтором «далёких, далёких», то есть конкретного художественного пространства как такового нет, есть огромные расстояния, что отделяют близких друг другу людей. Здесь же возникает «союз» этих друзей, о чём говорит нам:

Друзей, как и я одиноких
Средь чуждых сердцам их людей.

Получается, что этот «союз» друзей состоит из очень немногих, так же как и автор разделённых друг от друга, и все они находятся среди «чуждых» им «людей», но что между ними, хотя каждый находится внутри холодного для них круга, есть нерушимая временем связь.


3-я строфа играет на повышение, это видно и по лексике: «кубок», мы не знали, из чего герой пьёт, ведь это может быть обычный бокал, но нет – именно «кубок», высокая лексика; это видно и по внутреннему состоянию героя:

В мой кубок с вином льются слезы,
Но сладок и чист их поток;

Возникает ощущение именно пушкинской светлой печали, когда душа чиста, как и слёзы. Привожу стихотворение Пушкина целиком, сравните:

ВОСПОМИНАНИЕ

Когда для смертного умолкнет шумный день,
И на немые стогны града
Полупрозрачная наляжет ночи тень
И сон, дневных трудов награда,
В то время для меня влачатся в тишине
Часы томительного бденья:
В бездействии ночном живей горят во мне
Змеи сердечной угрызенья;
Мечты кипят; в уме, подавленном тоской,
Теснится тяжких дум избыток;
Воспоминание безмолвно предо мной
Свой длинный развивает свиток;
И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.
(курсив мой – JleXuS)

(Кстати, забавный факт, Л. Н. Толстой любил не только ставить оценки поэтам, но и редактировать их стихотворения. В этом стихотворении Пушкина он «печальных» заменил на «постыдных». Вопрос для размышления вам: как вы думаете, почему Толстой в край обнаглел и оказался абсолютно не правым, внося такую коррективу?)

Продолжаем.

Слёзы должны быть горькими, солёными, и попав в вино, испортить его, но «сладок и чист их поток», то есть они не могут испортить ни вино, ни тост героя. Сквозь печаль всё равно льётся свет. Алые и чёрные розы оказываются в одном венке, вместе: что-то противоположное друг другу оказывается вместе, дальше увидим что.


4-ая строфа почти полностью повторяет первую, за исключением первой строки:

Мой кубок за здравье не многих…

«Здоровье» меняется на «здравье», что вновь является игрой на повышение, опять высокая лексика, но только «здравье» говорит не только о «здоровье», то есть о хорошем состоянии человеческого организма, но «здравствовании», то есть счастливой, благополучной жизни, от глагола «здравствовать». И опять повторение почти целой строфы не просто так, герой нарочито подчёркивает неподвластность влияния времени над его друзьями. И вообще все повторы, единоначатия и т.д. будто говорят нам о том, что произносящий тост очень хочет, чтобы его услышали, чтобы его услышали все за столом.


5-ая и финальная строфа является развязкой и ставит точку. Оксюморон «ближних далёких» ещё сильнее усиливает связь между друзьями и рушит все расстояния. И друзья, «одинокие… средь чуждых сердцам их людей» оказываются вместе с «сердцем родным», оказываются рядом сердцами, где бы они ни находились – за одним столом. И далее герой рушит абсолютно любые границы, произнося:

И в память друзей одиноких,
Почивших в могилах немых.

Традиция разделения мира живых и мира загробного, особенно в произношении тоста – за мёртвых пьют отдельно и не соприкасаясь бокалами – разрушается. Алые и чёрные розы оказываются в одном венке, как живые и мёртвые оказываются вместе за одним столом. И друзья «почившие», а не умершие или погибшие; почить значит так же и «успокоиться, уснуть». И вот перед нами предстаёт целостная картина: расстояние разрушено, союз друзей не подвластен времени, а живые и мёртвые вопреки всему оказываются вместе, несмотря ни на что. Таким образом понятие времени введено лишь для того, чтобы его разрушить.

Думаю, Вяземский как человек и лирический герой стихотворения здесь едины. Учитывая контекст жизни самого поэта, это стихотворение, написанное им на 70 году жизни, оказывается очень гармоничным с судьбой Вяземского, не смотря на все потери, а мы уже говорили в начале, сколь многих друзей пережил поэт, он сохранил о них самые светлые воспоминания. Редко среди людей бывает такая дружба, такое отношение друзей друг к другу.

Так что цените друг друга и не разбрасывайтесь людьми, которых любите. Хотя, думаю, Пётр Андреевич Вяземский смог объяснить это куда лучше.

З.Ы. А в следующий раз, скорее всего, у нас будет стихотворение Мандель... стоп, кто-то дочитал до этого места?